Сaruso di Lucio Dalla. История песни

Песня «Caruso». Глава 1. История песни. Автор
«…Меня зовут Лучано Паваротти, и я – всемирно известный тенор. У меня большой репертуар, но больше всего мне нравится эта песня. И хотя я знаю, что её поют все, кому не лень, и что она вам очень сильно надоела, я всё равно решил спеть её для вас сегодня…» Ценители, знатоки и просто любящие КВН без труда вспомнят этот великолепнейший номер в исполнении «трёх теноров +1» из команды «Парни из Баку». Равно как распознают и песню – источник вдохновения лучшей команды XX века. И хоть «…раньше мне нравилась эта песня, но потом я узнал, что она всем сильно надоела…», но «…всё равно я решил…» рассказать вам о ней немного сегодня.

Эта песня посвящена одному из самых популярных и, бесспорно, талантливейших оперных певцов, мастеру искусства бельканто, тенору Энрико Карузо (Enrico Caruso). Его имя, ставшее практически нарицательным, известно всем, пожалуй, но чем именно был знаменит этот певец, в какое время он жил и творил, что послужило основой песни о нём – тут «упс», как говорится. Между тем, дело было давнее, столетней давности.

Энрико Карузо появился на свет 25 февраля 1873 года в многочисленной неаполитанской семье Марчеллино (Marcellino) и Анны (Anna Baldini) Карузо, в которой кроме него родилось ещё 17 или 18 братьев и сестёр, в большинстве своём умерших в младенчестве. Родители назвали его Эррико в соответствии с неаполитанским диалектом, однако позже, по совету своего учителя пения Гульельмо Вержине (Guglielmo Vergine), он взял более благозвучное имя Энрико.

Как показывает практика, чем многочисленней семья, тем ниже уровень её жизни. По крайней мере, в случае с семьёй Карузо дело обстояло именно так. И как обычно, родители хотят видеть своих детей врачами, инженерами, священниками, банкирами, на что любящие «цветы жизни» отвечают чёрной неблагодарностью и становятся артистами, уборщиками и прочими обладателями «недостойных» профессий. Юный Энрико, росший в далеко небогатой семье, работая механиком днём и занимаясь пением в церкви по вечерам, довольно рано понял, что рассчитывать может только на себя и, в частности, именно на собственный голос, а не на руки. В 15 лет, когда умерла его мать, он спел свою первую сольную партию в церкви Сан-Северино в Неаполе, где произвёл достойное впечатление на обеспеченных прихожан, которые, стремясь использовать его приятный голос в корыстных целях, часто стали приглашать его попеть серенады по поводу и без. Также, стремясь обеспечить себя, Энрико выступал в качестве уличного певца в различных кафе и на вечерах, а в 1891 году стал усердно заниматься вокалом с Вержине.

Его первый выход на действительно большую сцену состоялся 15 марта 1895 года, когда он выступил в неаполитанском «Театро Нуово» («Teatro Nuovo di Napoli») в спектакле Доменико Морелли «Мой друг Франческо» (Domenico Morelli «L'amico Francesco»). Вскоре последовали ангажементы в провинциальные театры в Неаполя, Казерта, Салерно, Милана, Генуи и Каира. В тот же период времени Карузо повышал своё мастерство под руководством баритона Паскуале Амато (Pasquale Amato) и тенора Фернандо Де Лучия (Fernando De Lucia). А в 1900 году Энрико Карузо был удостоен чести петь в миланском театре «Ла Скала» («Teatro alla Scala»). Многочисленные гастроли в Лондоне, Нью-Йорке, Варшаве, Санкт-Петербурге, Москве дали возможность широкой публике оценить талант молодого исполнителя и влюбиться в этого потрясающего певца. В 1903 году Энрико Карузо стал главной звездой знаменитого театра «Метрополитен опера» («The Metropolitan Opera») в Нью-Йорке, дебютировав в опере «Риголетто» в роли герцога Мантуанского и проработав в нём до 1920 года. Огромный репертуар великолепного тенора включал главные партии ряда итальянских и французских опер. Карузо убедительно, ярко и красочно воплощал своих персонажей на сцене, его голос, имевший обширный диапазон, обладающий уникальным по красоте и сочности тембра и силе звука, поражал редкой проникновенностью и особенной теплотой. Его потрясающий темперамент, сила и страстность пения, позволяли Карузо исполнять абсолютно разнохарактерные теноровые партии — как лирические, так и трагедийные.

Вот что писал также историк Александр Филиппов:

«У него был орден Почетного легиона и английский Викторианский орден, немецкий орден Красного орла и золотая медаль на ленте Фридриха Великого, орден офицера Итальянской Короны, ордена бельгийский и испанский, даже солдатский образок в серебряном окладе, который называли русским „орденом Святого Николы“, бриллиантовые запонки — дар Императора Всероссийского, золотая шкатулка от герцога Вандомского, рубины и алмазы от английского короля<…>О его проделках рассказывают до сих пор. Одна из певиц прямо во время арии потеряла кружевные панталоны, но успела запихнуть их ногой под кровать. Радовалась она недолго. Карузо поднял штанишки, расправил их и с церемонным поклоном поднес даме… Зрительный зал взорвался от хохота. На обед к испанскому королю он пожаловал со своими макаронами, уверяя, что они намного вкуснее, и предложил гостям отпробовать. Во время правительственного приема он поздравил президента Соединенных Штатов словами: „Я рад за вас, ваше превосходительство, вы почти так же знамениты, как я“. По-английски он знал лишь несколько слов, о чем было известно очень немногим: благодаря артистизму и хорошему произношению он всегда легко выходил из затруднительного положения. Лишь однажды незнание языка привело к курьезу: певцу сообщили о скоропостижной кончине одного из его знакомых, на что Карузо просиял улыбкой и радостно воскликнул: „Прекрасно, когда увидитесь с ним, передайте от меня привет!“

Он оставил после себя порядка семи миллионов (для начала века это безумные деньги), поместья в Италии и Америке, несколько домов в Соединенных Штатах и Европе, коллекции редчайших монет и антиквариата, сотни дорогих костюмов (к каждому прилагалась пара лакированных штиблет)».

А вот что пишет польская певица Янина Вайда-Королевич, которой довелось выступать с Карузо на одной сцене:

«Энрико Карузо, итальянец, родившийся и выросший в волшебном Неаполе, в окружении дивной природы, итальянского неба и палящего солнца, был очень впечатлителен, импульсивен и вспыльчив. Силу его таланта составляли три основные черты: первая — это чарующий горячий, страстный голос, который невозможно сравнить ни с каким другим. Красота его тембра заключалась не в ровности звучания, а, наоборот, в богатстве и разнообразии красок. Карузо своим голосом выражал все чувства и переживания — временами казалось, что игра и сценическое действие для него излишни. Вторая черта таланта Карузо — безграничная в своем богатстве палитра чувств, эмоций, психологических нюансов в пении; наконец, третья черта — его огромный, стихийный и подсознательный драматический талант. Я пишу „подсознательный“ потому, что его сценические образы не были плодом тщательной, кропотливой работы, не были рафинированы и отделаны до мельчайших деталей, а словно тут же рождались его горячим южным сердцем».

Обладая небольшим ростом, смешными усиками (фотографии тех лет делают его похожим на Эрклюля Пуаро в исполнении Дэвида Суше), но при этом магически чарующим голосом, Карузо умел произвести впечатление на женщин, возраст которых его мало интересовал. Его первой избранницей стала оперная певица Ада Джиочетти (Ada Giochetti), с которой они познакомились в 1897 году в «Театре Гольдони» города Ливорно («Teatro Goldoni di Livorno»). Ада была старше Энрико на 10 лет, родила ему четырёх сыновей, из которых выжили только двое, Рудольфо (Rodolfo Caruso) и Энрико (Enrico Caruso), ставший впоследствии также известным актёром и певцом. Их совместная жизнь продолжалась в течение 11 лет, пока Карузо вдруг не узнал, что его возлюбленная изменяла ему с их шофёром. Более того, «сладкая парочка» ещё и денег попыталась с несчастного тенора стрясти, но итальянский суд, куда как более гуманный и справедливый, напротив, обвинил Аду в клевете и наложил на неё штраф. Однако душевная рана, нанесённая бедному Энрико Карузо, оказалась очень глубокой и причинила очень много моральных страданий.

Но к счастью, в сердце Карузо любовь возродилась благодаря очаровательной женщине Дороти Бенджамин (Dorothy Park Benjamin), принадлежавшей известной фамилии Нью-Йорка. Разница в их возрасте составляла 20 лет – Карузо отпраздновал своё 45-летие. Они поженились в 1918 году, а через год, в декабре, у них появилась очаровательная дочка Глория. Ещё через год, в декабре 1920 года Карузо очень сильно заболел и был вынужден вернуться в Италию, где мужественно боролся со своим недугом. Однако 2 августа 1921 года Энрико Карузо простился с этим миром и отошёл в мир иной.

Его вдова, Дороти, опубликовала две книги о своём муже, которого она называла «Рико». Одна из этих книг была опубликована в 1928 году, а другая в 1945 году. Обе они включают многие трогательные письма Карузо к ней.

Очевидно, что именно содержание этих писем, а также последние годы жизни Энрико Карузо, оказали сильное влияние на итальянского музыканта, композитора и певца Лучио Далла (Lucio Dalla), что в 1986 году он садится за фортепиано и придумывает поразительно чувственную и красивейшую песню 20-го столетия "Caruso". Только в исполнении Паваротти этой песни было продано свыше 9 миллионов копий, а в исполнении Андреа Бочелли (Andrea Bocelli) и того больше – свыше 16 миллионов записей! Но даже авторское исполнение песни произвело в то время впечатление божественного откровения. Песня "Caruso" является практически эталонным произведением в стиле classic crossover – эдакая «попса» для светил оперной сцены, чтобы быть ближе более широким слоям населения, и в то же время прекрасный способ попсовикам-затейникам от эстрады выдвинуться во «взрослом» и «серьёзном» жанре.

https://www.historyonesong.com/2009/12/caruso_1/