Белое золото Флоренции

Если флорентийский мост Понте Веккио когда-нибудь обрушится, виной тому будет золото. Желтое и белое, в виде цепочек и брошей, в качестве перстней и портсигаров, гладкое и украшенное камнями с филигранной резьбой. Мост, облюбованный ювелирами еще 500 лет назад, попросту обрушится под его тяжестью. И все же драгоценные россыпи на Понте Веккио - это еще далеко не все золото Флоренции, признанного центра мирового ювелирного искусства…

Золотые россыпи

К 1949 г. в Форт-Ноксе, государственном хранилище золота США, не без помощи СССР скопился величайший запас золота, когда-либо собранный воедино, - 21 800 тонн.

За всю историю человечества добыто около 100 000 тонн золота, при этом в недрах разведанных рудников осталось не более половины этого количества. Ученые убеждены, что золотых запасов Земли современной цивилизации не хватит надолго.

В конце прошлого лета в Восточных Альпах был обнаружен золотой самородок весом 1 килограмм и стоимостью свыше ста тысяч долларов. Золота в Альпах не находили уже более 500 лет, поэтому некоторые швейцарские и австрийские турфирмы подготовили специальные программы для искателей сокровищ.

В магазинчике при турфирме туристы могут приобрести необходимое снаряжение и металлоискатель. Правда, золото им приходится искать наобум, поскольку место, в котором был найден самородок, держится в строжайшем секрете.

После Флоренции как-то иначе воспринимаются слова "золотая лихорадка". И замусоленный еще в школе до дыр Джек Лондон становится весомее и роднее. Тебе попросту открывается, что увидеть Париж и умереть - это то же самое, что узреть Флоренцию и ослепнуть от блеска золота, каменьев и чудес, которыми город набит, словно походный сундук кондотьера. Более того, этот слепящий глаза музей под открытым небом не только огромное хранилище драгоценностей и произведений искусства, но и малая родина всего самого лучшего и дорогого в Средиземноморье. К примеру, лучший бифштекс Италии называется "бифштексом по-флорентийски" по цене от $30 за порцию. Самый дорогой на Апеннинском полуострове ресторан Enoteca Pinchiorri также находится во Флоренции (лучшие итальянские рестораны вообще-то в Неаполе, но южане, известное дело, народ бедный). Самые известные художники и златокузнецы Италии тоже жили в этом городе и любовно украшали Флоренцию. Именно флорентийские наемники-кондотьеры получали самое щедрое денежное довольствие, а золотой флорин стал первой средневековой золотой монетой.

У истоков, вернее сказать, у монетного двора, где отливались полновесные флорины, стояла семья банкиров Перуччи. Это "золотое" семейство обладало огромным влиянием на городские власти, пожалуй, даже большим, чем г-н Березовский на президентскую администрацию. Перуччи могли исполнить любую причуду, вплоть до контракта на роспись церковных стен великим Джотто. Названия улиц, палаццо и площадей Флоренции и поныне хранят историю этой звенящей, как золотые монеты, фамилии. Но, пожалуй, главным памятником семейному капиталу туристы считают мастерски отлитого из бронзы кабана ("порчелино"), приносящего богатство и редкую удачу в сделках. И для любого бизнесмена, посетившего Флоренцию, считается не зазорным пройтись пешочком и слегка потрепать бронзовую хрюшку за пятачок!

Несмотря на столь действенные талисманы и семейные капиталы, Перуччи со временем обеднели. Однако в 1948-м очередной отпрыск этого семейства смог основать совершенно новый бизнес. На этот раз семейное дело не было связано с золотом: Рино Перуччи торговал модными аксессуарами и дорогими изделиями из кожи. Но идти против традиций (а особенно против семейных традиций) для итальянца - дело чрезвычайно затруднительное. Вот господин Перуччи и открыл напротив своей модной кожгалантереи салон золотых изделий Il Florino.

Этим летом витрины Il Florino буквально ломились от золотых изделий, часов и нежно-розовых резных камей ручной работы. Мне же хотелось полюбоваться не только на освященное патиной благородной старины золото Европы, но и на живых потомков знаменитых банкиров. Увы, глава фирмы Peruzzi, как и его пресс-секретарь, второй час пропадал на деловом ленче, и время их возвращения (по доброй итальянской традиции) было покрыто паутиной полнейшей неизвестности. Впрочем, продавщицы и менеджеры салона владели английским и были профессионально приветливы. Они гордо продемонстрировали мне тяжелые грозди золотых цепочек, россыпи оправленных в золото драгоценных камней, часы, которые стоили не дешевле малолитражного автомобиля, и так далее. Однако самыми интересными изделиями в кладовых семейства Перуччи для меня оказались литые перстни и кулоны, украшенные подлинными античными монетами с гордыми профилями римских цезарей. Их стоимость (малюсенькая брошка - от полутора миллионов лир, т.е.$700) вызвала тихий завистливый зуд где-то в области портмоне, и лишь скромная наклейка tax-free у входа в салон давала мне тоненький лучик надежды.

Русскоязычных продавщиц (украинок, полячек, словенок, на худой конец хорваток) в Il Florino не было и в помине, из чего я сделал вывод, что это золотое местечко отечественным туристом совершенно не освоено. Думаю, в походе за золотом соотечественники во Флоренции действуют по шаблону, сразу направляясь на мост Понте Веккио. В результате модный салон Il Florino оккупирован японцами, сингапурцами и прочими визитерами из "желтой" Азии, а среди его улыбчивых продавщиц, естественно, было полным-полно филиппинок и китаянок.

Русское влияние на золотой бизнес Флоренции ощущается буквально в двух шагах от салона семьи Перуччи, на площади собора Санта Кроче. Соборная площадь прямо перед моим приходом умылась под теплым летним дождем и была до отказа заполнена туристами и важными толстозобыми голубями. Но если птицы бестолково и жадно гонялись за остатками еды и прочими крошками, то изрядные скопления бескрылых двуногих теснились у дверей ювелирных салонов The Gold Corner и Gioielleria Aurea.

Лавка The Gold Corner представляла собой типичный флорентийский магазин-фабрику, торгующую в основном продукцией собственного производства. Хозяева (вернее хозяйки) галереи Aurea, наоборот, признались мне, что золотые изделия для своего ассортимента подбирают из числа самых известных ювелирных марок Италии. Я тотчас пожелал узнать, что это за марки, и одна из хозяек магазина, бывшая москвичка Вера, переехавшая в Италию еще в 1983 году, сказала, что это не пятиминутный разговор. В итоге она достала из-под прилавка вазочку-бонбоньерку с миниатюрными леденцами и приступила к весьма увлекательной лекции.

По мнению Веры, наиболее популярные у гостей Флоренции ювелирные марки - это изделия тосканской фабрики в городе Arezzo и фабрики Vicensa, что в провинции Венето. При этом художники Arezzo ориентируются на работы старых мастеров, а венетские ювелиры больше следуют современной моде, за что некоторые эстеты называют их изделия "дорогой штамповкой". Типичной же флорентийской работой считаются роскошные вещи под маркой Foppi из "матового золота" с блестками. Эти кольца и серьги, нежные, трехцветные, филигранные, с притягательной матовой поверхностью, традиционно пользуются у туристов самым большим спросом. Однако итальянцы предпочитают покупать качественные изделия из белого золота, например, под маркой Uno Erre. Вообще, каждое ювелирное производство специализируется в какой-то своей области. К примеру, миланцы отлично умеют работать с камнями, а венецианцы используют в ювелирном деле свое знаменитое стекло. Но ювелирных производств на Апеннинах великое множество, поскольку 60-80% мирового производства золотых украшений приходится именно на Италию, и как мастерам, так и покупателям есть где развернуться.

Верину лекцию прервали забредшие в галерею Aurea две сморщенные, словно монастырский пергамент, американские гражданки с нацеленными на грандиозный шопинг лицами. Я в третий раз потянулся к бонбоньерке и, пока Вера достигала консенсуса с заокеанскими дамами, принялся задавать вопросы ее очаровательной помощнице Констанции. Девушка вообще-то оказалась не профессиональной продавщицей, а студенткой-лингвистом, на лето устроившейся в ювелирный салон подработать. По ее словам, в лавках и салонах города туристы оставляют около $500 на человека. И спрос на украшения большой. Очень большой! А вызвано это не только качеством и красотой работы ювелиров Италии, но и тем немаловажным фактом, что цены на фирменные золотые изделия во Флоренции в среднем на 20% ниже, чем в лондонском Harrods или московском "Манеже".

Последний пример привела уже Вера, благополучно продавшая американкам что-то усыпанное бриллиантами и вернувшаяся к беседе. На закуску она рассказала, что однажды на пороге Aurea появилась любимая народом актриса Крачковская и приобрела кому-то в подарок пару цепочек, а себе медальон с Мадонной.

Распрощавшись с Верой, я отправился на поиски наследников другого крыла "золотой славы" Флоренции, художников-златокузнецов. Как известно, в позднем Ренессансе границы целесообразности предметов культа и быта оказались успешно преодоленными и золотые изделия в Италии превратились в разновидность скульптуры. Большинство флорентийских златокузнецов, начиная с Бенвенуто Челлини, были прекрасными скульпторами, и, наоборот, профессия златокузнеца считалась отличной подготовкой для будущего ваятеля.

И вот по дороге от площади Санта Кроче к Понте Веккио я набрел на крошечную лабораторию Марко Барони. Этот наследник духа Челлини учился ювелирному делу много лет и, став признанным художником, на паях с товарищем открыл лабораторию по производству штучных ювелирных изделий. Квалификация Марко столь высока, что небольшой (даже без драгоценных камней) золотой браслетик его работы в виде головы слона стоит порядка $2500. Понятно, что размещать заказы у Барони могут лишь обеспеченные эстеты, вроде почтенного немецкого аристократа, возжелавшего увековечить в золоте и платине старинный фамильный герб. Другим суждено лишь любоваться красочно оформленной витриной лаборатории La Bottega degli Orafi.

Оставив Марко наедине с инструментами и газовой горелкой, я наконец отправился на Понте Веккио полюбоваться даже не столько на витрины ювелирных лавок, сколько на памятник Бенвенуто Челлини, стоящий на мосту. Увы, скульптурное изображение художника по злату скрывалось за непроницаемыми для взгляда строительными лесами. Зато вторая скульптура великого златокузнеца, что во дворике галереи Уффици, была открыта и всего лишь соседствовала с дорожным знаком "Ведутся работы". И это было не столько забавно, сколько символично: золото Флоренции живет и по-прежнему приносит радость людям.

Леонид Белага (Журнал Вояж)