Беседа с Паоло Джордано: “Русских я представлял не такими, как видел в Москве”

Предисловие

Как-то прошлым летом, когда я в очередной раз рассматривала литературные шедевры на полках в книжном магазине на Полянке, мой взгляд совершенно случайно упал на одну книгу…Вообще я очень часто покупаю современную литературу интуитивно по названиям. Нравится - беру. И, чаще всего, не ошибаюсь. Так было и в этот раз.

Паоло Джордано.

“Одиночество простых чисел”.

А еще – замечательная обложка. Как оказалось, прекрасно гармонирующая с содержанием романа.

Немного предыстории в цифрах

В январе 2008 года известное итальянское издательство “Мондадори” опубликовало роман, написанный молодым 26-летним физиком-теоретиком, специалистом по элементарным частицам. За один год это трогательное произведение покорило 1 миллион итальянцев, а автор удостоился самой престижной литературной премии в Италии STREGА. Роман переведен более чем на 30 языков, в том числе и русский.

В начале декабря прошлого года Паоло Джордано наконец-то посетил Москву, встретился с нами - своими российскими читателями - в главных книжных магазинах города, подарил автографы и рассказал много всего интересного, отвечая на вопросы.

В ЦДХ на презентации книги “Одиночество простых чисел” присутствовал Альберто ди Мауро, директор Итальянского Института Культуры в Москве. Его хвалебные слова и несколько поведанных аудитории интересных фактов в адрес молодого писателя, несмотря на смущение Паоло, оказались как нельзя кстати.

- Я очень рад сообщить вам, что в эти дни книга нашего итальянского писателя имеет все больший и больший успех, и это меня очень радует. Но это меня не удивляет, потому что эта книга во всех странах вызвала огромный успех, в какой-то мере даже неожиданный. Пример такого успеха: в прошлом году я купил эту книгу, чтобы подарить своей племяннице, которой 30 лет. Ей книга очень понравилась. После чего через месяц я купил эту книгу в подарок своей маме, которой 97 лет, и мама прочитала ее за неделю с большим энтузиазмом. Это говорит о том, что этот роман вызывает огромный интерес и сочувствие, сопереживания у людей любого возраста. Это прекрасный пример итальянской литературы, которую мы привезли в Москву. Но я думаю, что сейчас будет самым правильным передать слово автору.

Паоло Джордано:

- Я обычно сам не начинаю разговор, но, тем не менее, хочу вас поприветствовать. Спасибо вам за то, что вы пришли сюда и за то, что вас так много. Двух своих фанаток как минимум я уже вижу, которые были вчера в книжном магазине (показывает на нас). По моему случаю пребывания здесь, поскольку это один из самых важных моментов моего пребывания в Москве, я хотел бы поблагодарит, прежде всего, издательство РИПОЛ-КЛАССИК за публикацию моей книги в России. Я вижу, что везде развешены мои фотографии, и я этим очень смущен. И кроме того я хочу поблагодарить Институт Итальянской Культуры, который помог организовать мой приезд сюда, и который поддерживает меня во всех странах, куда бы я ни поехал. И еще я хочу поблагодарить своего переводчика (прим. Ирина Волкова) за то, что эти три дня она делит со мной все трудности. Мы уже соревнуемся, кто из нас первый устанет, выпадет в осадок.

- Паоло, расскажите немного о себе.

- Я родился и живу в Турине, мне почти 27 лет. Моя писательская карьера началась несколько нетрадиционно. Я изучал, прежде всего, физику, и сейчас пишу диссертацию по физике. Почему я выбрал именно этот предмет… это был выбор немного мазохистского характера, потому что физика в школе давалась мне с большим трудом. Но я, пожалуй, начал заниматься физикой для того, чтобы доказать самому себе, что я на это способен, но с самого начала я понимал, что все-таки я не настолько серьезно намерен заниматься этим. К сожалению, физика – это такое занятие, дисциплина, в которой есть большая разница между гением и не-гением. Если ты не-гений, ты не достигнешь результатов. Насчет моей гениальности у меня не было никаких иллюзий, поэтому с самого начала я пытался найти еще другой какой-нибудь путь реализации в жизни. Поэтому много лет я занимался музыкой, я очень интересовался этим. Но в этой области мои амбиции, оказалось, превышали мои реальные способности, и я отдавал себе в этом отчет. После этого последняя страсть ,которая у меня оставалась – это страсть к чтению. Но из какого-то внутреннего страха написать что-либо стоящее я не решался. И много лет не писал. Но потом настал какой-то момент, когда внутри меня образовался некий вакуум, который совершенно нечем было заполнить, и по разным причинам я вдруг начал писать. После этого вопрос о качестве какое-то время не вставал, но то, что я приехал сюда, и тут с вами, говорит о том, что писать у меня получалось. Но дело в том, что кто-то – не могу найти здесь этого человека - из издательства РИПОЛ, встречая меня в аэропорту, сказал мне, что в моей книге есть три фактора успеха: это дизайн обложки, название книги и моя собственная фотография. Но именно эти три фактора не имеют ничего общего с содержанием романа. Поэтому это может быть наихудшим вариантом комплимента, который можно сказать писателю.

- Успешный физик, известный писатель…насколько трудно сочетать это? За счет внутренней самодисциплины? Как вы реализуете успех и здесь и там? Если бы вдруг жизнь поставила б перед выбором – физика или писательская деятельность - что бы вы выбрали?

- Когда-то некоторое время я отвечал на этот вопрос таким образом, что в жизни совершенно необязательно что-то выбирать, что у меня масса времени, и я могу заполнить свое время и тем, и этим. В какой-то момент я стал отдавать себе отчет в том, что человек не может заниматься с одинаковой степенью увлеченности даже двумя вещами, и что когда что-либо начинает тебя поглощать, это увлекает настолько, что уже захватывает всего тебя и тогда можно выбирать. Проблема в том, что за последние два года у меня даже не было ни времени, ни возможности делать какой-то выбор. Дело в том, что писательская деятельность захватила меня настолько, что это можно сравнить с кожной болезнью, которая начинается с одной точечки на теле, а потом распространяется по всей поверхности кожи. И теперь я уже не могу концентрироваться на чем-то другом на какое-то продолжительное время, поэтому физика у меня уже за недостатком воздуха. Для меня физика практически умерла, и я праздную похороны, провожаю ее с честью. Я даже в каком-то смысле этим доволен.

- Когда вы писали эту историю, вы считали ее личностной, частной, или понимали, что это тема поколения, которое неспособно пустить в круг своего одиночества никого другого, даже при большой любви?

- На самом деле, когда я писал эту книгу, я имел в виду свое собственное поколение, которое сильно отличается от поколения теперешней молодежи. Но я уже понимал, что эта трудность в общении с внешним миром имеет всеобщий характер, и не ограничена одним человеком или одним поколением. И я думаю, что это внутренняя боль, внутреннее расстройство, которое есть в каждом человеке, это нечто такое имеющее гормональный, труднообъяснимый физический характер. И это есть в каждом, это не зависит от возраста. Но способы проявления этих трудностей отличаются из поколения в поколение, поэтому вот такие трудности , те способы которые есть в этой книге, анорексия, или то, что главный герой режет себе вены, насилие в школе между детьми…Может если бы я писал эту книгу и поместил бы героев на десять лет раньше, может быть сами проявления были бы несколько иными, но это не меняет сути. И я хочу добавить одну вещь, что мне очень многие говорят, что такая предельная форма болезни внутреннего одиночества характерна для современной молодежи. На самом деле, я не очень с этим согласен, потому что уже отмечал, что молодые люди нынешнего поколения гораздо более снабжены способами коммуникаций, которые для нас не существовали: чаты, мобильные телефоны. Мы были этого лишены в детстве. И сложилось такое мнение о том, что молодое современное поколение более одиноко, что с этим одиночеством нужно всеми силами бороться, любыми средствами. И все время быть в обществе и общаться. Но на самом деле, это не так. Одиночество тоже нужно в каком-то смысле взращивать внутри себя. Для того, чтобы общаться, что-то делить с окружающими, нужны какие-то моменты, когда это назревает, чтобы было что с ними делить.

- Итальянцы – очень веселый и жизнерадостный народ, но в вашей книге очень много меланхолии. Почему же главная героиня не сказала герою про сестру и не помогла?

- Дело в том, что в мире до сих пор распространен этот миф, но, например, про сегодняшних итальянцев я не могу сказать, что они такие уж и радостные, и сейчас мы переживаем не самый радостный момент в нашей истории. Но и у нас есть некие клише, какие-то штампы, которым уже сотни лет, ведь штампы очень медленно меняются. Например, если говорить о моем впечатлении о русских…Мое представление о них перевернулось в голове два раза, потому что русских я не представлял такими, как видел здесь. Я думал, что русские крайне мало выражают свои чувства и малоэмоциональны. То, что я вижу, совсем противоречит моему впечатлению, которое у меня было до приезда сюда. Что касается поступка героини, я не хочу раскрывать слишком сильно сюжет книги для тех, кто, может быть, ее еще не прочитал, но я считаю, что каждый читатель должен сам найти ответ на этот вопрос, почему она так поступила.

- Что вы пишете сейчас? Ведь нормальный читатель не может удержаться от такого вопроса…

- На этот вопрос я могу сказать, что еще не пишу, но в голове у меня уже в течение года крутится сюжет новой книги, и для меня это самый трудный период. Знаете, наверное, смешно с моей стороны об этом говорить, потому что я пока написал только один роман, но в принципе процесс написания произведения с веками не очень изменился, и достаточно известный. И почему этот период самый сложный…потому что именно в этот момент из ничего создается нечто. И в этот момент важно быть внимательным к каким-то маленьким-маленьким деталям, которые потом могут обогатиться и развиться. И только когда в голове находится такой достаточный багаж, только тогда можно будет начать писательскую работу, и это будет великий освободительный момент. Я все время сдерживаюсь, избегаю искушений начать писать, потому что еще не чувствую себя готовым.

- Вы учились у известного итальянского писателя Алессандро Барикко. Вы не могли бы рассказать подробней, что вы вынесли из этого и что вам это дало. Безусловно, у вас совершенно разные стили…

- На самом деле, я учился в школе, в которой учили писать. Ее создал Алессандро Барикко. Но с самим Барикко я познакомился после того, как опубликовал свой роман. Другой вопрос, что эти школы, где учат писать, не очень помогают научиться писать, потому что писательскому мастерству практически невозможно научиться. Человек либо пишет, либо нет. Дело в том, что в таких школах можно научиться некоему мастерству в смысле технических приемов, но то неуловимое, что делает человека писателем, это ближе к искусству, чем к ремеслу. Но когда человек только начинает писать, ему крайне сложно найти вокруг кого-нибудь, кто прочитал бы то, что он пишет и вынес об этом какое-нибудь суждение. И именно для этого нужны такие школы. И, пожалуй, эти школы – единственное место, где можно прочитать и услышать что-то в ответ, и прежде всего от людей, которые профессионально будут заниматься литературой и могут тебе посоветовать, в каком приблизительно направлении продвигаться дальше. Но получилось так, что именно в этой школе я познакомился с человеком, который очень сильно помог мне решиться на написание романа, и фактически чуть ли не заставил меня сделать это. Этот человек не был моим преподавателем, он был со мной на одном курсе.

-Что-то изменилось в вашей жизни после того, как вы стали столь знаменитым?

- Ну, в моей жизни поменялось практически все, потому что достаточно увидеть, что я нахожусь здесь. Но кроме таких внешних факторов, как перемена работы и то, что я вижу свою книгу, переработанную в кириллицу, есть такой самый важный фактор, что я могу заниматься тем, чем действительно хочу и люблю заниматься. И мне кажется, что одна из самых больших проблем моего поколения - это то, что оно не может реализоваться. Есть какие-то идеи, но нет возможностей для того, чтобы все это осуществить.

- Когда же появится на экранах фильм, который все ждут с таким нетерпением?

- Что касается фильма, то его снимают прямо сейчас, сегодня, например, идут съемки и три месяца еще они будут идти. Где-то в феврале закончатся съемки, но что касается того, когда его можно будет увидеть в России… постараемся как можно раньше. А режиссером будет Саверио Костанцо. Сценарий мы написали с ним вместе. Название фильма совпадает с названием книги.

После беседы:

-Paolo, Le posso regalare qualcosa?
-Certo!
- E` una rivista della nostra universita` che si chiama “ Il Giornlista”. C’e` un articolo che parla del Suo libro…
-Mmm…Con Niccolo Аmmаniti!
- Сi sono tanti errori…
- Non fa niente! Grazie! (улыбается).

*фото Ольги Лукас