Все там будем (Там город золотой) Владимир Лорченков.

Так вот ты какая, наша Италия!!!

Если кто-то из вас видел в метро на участке Арбатско-Покровской линии от станции «Строгино» до «Арбатской» даму, которая, читая книжку, то и дело хихикала, а иногда и просто неприлично ржала в голос, то это была я. А книжка была – «Все там будем» молодого прозаика из Кишинева Владимира Лорченкова.

Только что Владимир Лорченков стал победителем «Русской премии» (которая вручается писателям СНГ и Прибалтики, пишущим на русском языке) в номинации «Большая проза». Но премию-то ему дали за повесть «Там город золотой», при чем тут книжка «Все там будем»? А при том, что речь идет об одном и том же произведении. Издатели сменили название - с тем, чтобы не вызывать ненужных ассоциаций со знаменитой песней Б.Г.

Несколько лет назад Владимир Лорченков стал лауреатом «Дебюта», в прошлом году был вторым в номинации «Малая проза» «Русской премии» и вот теперь он один из главных ее лауреатов.

Герои книги – жители села Ларга возжелали – ни мало, ни много – рая на Земле. Их рай имеет вполне земное и для многих (но только не для несчастных молдаван!) осязаемое воплощение. Это Италия. Некоторые счастливчики туда каким-то образом попали, пару раз звонили оставшимся на Родине близким, даже деньги присылали… Но никто ни разу оттуда не вернулся. По слухам, там молдаван берут работать чуть ли не в пиццерию! А молдаванок – горничными или нянями!!! Вот он, предел мечтаний. Хоть тушкой, хоть чучелом – но в Италию…

Продав все возможное и невозможное, люди разжились фантастической суммой в 4 тысячи евро, но их, ясное дело, облапошили. И тогда они стали пытаться попасть в Италию, кто во что горазд. Одни построили подводную лодку. Другие овладели – на хорошем уровне – игрой в керлинг. Третьи… Четвертые… Каким образом проник в рай на Земле президент Воронин, про то вообще умолчим.

Но не всем, увы, суждено достичь Земли Обетованной. Люди начинают погибать чуть ли не с первых страниц книги. Вроде бы в пору плакать, а мы смеемся – вместе с автором, конечно… И это не смех сквозь слезы, а самый настоящий черный юмор. Куда уж чернее: на повесившейся от огорчения (вместо Рима жулики приводят селян в Кишинев) жене Василий сушит связки чеснока – «тело крутится, обдувается, а чесноку как раз вентиляция нужна»… А похороненный по христианскому обычаю трактор с табличкой на кресте: «Трактор сельскохозяйственный. Помним и любим. 1980 – 2004»?!

А вот над этим, пожалуй, стоит задуматься всерьез. И не только молдаванам: «Очнитесь, люди! Вас манят сказками об Италии, и вы срываетесь с насиженных мест, бросаете свою Родину, чтобы попасть незнамо куда и невесть чем там заняться. А ваши стада скудеют, ваша земля тощает, ваши женщины и дети чахнут без вас!... Мы можем САМИ почистить свои дома, САМИ отремонтировать свои дороги. Мы можем подстричь кустарники и обработать поля. Мы можем перестать злословить, пьянствовать и лодырничать. Мы можем стать добрее, терпимее и нежнее друг к другу… Италия, настоящая Италия – В НАС САМИХ!»

Юлия Рахаева
Журнал «Библиоглобус»

Отрывок из книги.

Все там будем

В старые времена, когда сельчане еще не мечтали об Италии, но были, по крайней мере, сыты, Ларга славилась на всю Молдавию двумя достопримечательностями. Первая — троллейбусный парк. Первый троллейбус появился в селе Ларга в 1970 году, за десять лет до появления здесь же колеса обозрения. Троллейбус здесь пустили из-за того, что район стал чемпионом республики по сдаче эфиромасличных культур. И ему начислили премию в размере пятнадцати миллионов рублей!

— Пятнадцать миллионов рублей, — сказал председатель колхоза, потрясая поздравительной телеграммой, — и почти миллион выделяют на Ларгу.

После этого известия многие сельчане разбрелись в задумчивости. На что тратить деньги, предстояло решить всем миром. Это упрощало задачу. С другой, неимоверно ее усложняло.

— Если на эти деньги купят новые трактора, — рассуждали в одном дворе, — значит, счастья привалило трактористу Василию, а как же общество?!

— Купить на них кормов да семян, — рассуждали в саду, — значит, снова все государству отдать. А сколько можно на него вкалывать?!

— Коровник построить не дадим! — решали у клуба. — Дочка председательская — главная доярка, с чего ей подарки такие делать?

— Дороги уложить? — сомневались еще где-то. — Ну, а нам-то с них что? Поэтому никто сразу не возразил, когда на собрании сельский дурак и, по совместительству, кандидат в доктора сельскохозяйственных наук агроном Дыгало, предложил:

— А давайте пустим в селе троллейбус!

Предложение это только на первый взгляд было смешным. А по зрелом раз-

мышлении оказалось весьма привлекательным. Ведь запуск троллейбуса не давал поводов к зависти. Не лил воду ни на чью мельницу. Не делал ничью жизнь лучше.

А значит, устраивал всех.

— Всем обществом решаем, — постановили в Ларге, — закупить троллейбус, протянуть линию, и ввести в расходы колхоза выплату зарплаты водителю троллейбуса.

Спустя месяц по трехкилометровой Ларге колесил троллейбус с совершенно ошалевшим кишиневским водителем, которого за плохое поведение на партсобраниях сослали в провинцию. Остановок на линии было три. В конце линии был выстроен импровизированный троллейбусный парк в виде огромного сарая, будки для диспетчера, бухгалтера, скамейки для контролера и кондуктора. Ездил автобус с рогами — так окрестили в Ларге троллейбус — строго по расписанию. Раз в полчаса. Двусмысленность ситуации не смущала никого…

— Прекрасно, что в селах республики, — постановили в Кишиневе, — население тянется к прогрессу во всех областях.

К счастью, денег на проведение ветки метро в Ларге союзное правительство — инвестиции для республиканского были слишком большими — не нашло.

Постепенно сельчане к троллейбусу привыкли. В 1976 году в селе даже поя-

вился первый троллейбусный карманник!

Асоциальный элемент Петря Иванцок специализировался на кражах ценных вещей в час пик. О том, что единственный карманник села — Петря, знали все. Поэтому его ежедневно избивали, вытащив из троллейбуса в час пик, все пассажиры. На этой почве Петря совершенно сломался, стал инвалидом, и физическим, и духовным, и в 1980 году написал письмо в ЦК КПСС с просьбой признать его ветераном труда. Почетным и с правом на повышенную пенсию. Удивительно, но просьбу его удовлетворили, и Петря получал повышенную пенсию почти два года, прежде чем в отделе писем ЦК разобрались, что произошло. А когда разобрались, то, чтобы не привлекать внимания к своей ошибке, велели начислять Петре пенсию еще больше!

Постепенно Иванцок, единственный житель села Ларга, на судьбу которого троллейбус повлиял плодотворно, впал в старческий маразм, начал рассказывать подросткам о своем героическом прошлом и сам в него поверил. В общем, занял место сельского идиота и, по совместительству, кандидата в доктора сельскохозяйственных наук, агронома Дыгало. Тот умер пятью годами раньше, так и не пережив персональной пенсии Иванцока. А Петря постепенно занял место Дыгало в жизни села.

В 1982 году район, совершенно неожиданно для себя, стал чемпионом республики по сбору урожая табака. За это правительство республики выделило ему 20 миллионов рублей. Поседевший от повторного удара председатель опять вышел к людям.

— Двадцать миллионов рублей, — сказал председатель, в руке которого, словно одинокий и палый лист на дрожащей осенней зяби Днестра, мелко колыхалась телеграмма, — и почти два миллиона выделяют на Ларгу…

Было бы все это в нынешнее время, сельчане сразу бы постановили — деньги

тратить на переезд в Италию, всем обществом. Но тогда еще жилось плохо, но не то чтобы уже кошмарно. Поэтому люди разбрелись по домам совсем уж удрученные.

Предстояло решить задачу похлеще, чем раньше. Ведь троллейбус у них уже был! На что же тратить деньги? Да так, чтобы никому обидно не было…

Поэтому никто сразу не возразил, когда на собрании сельский дурак и, по совместительству, бывший карманный вор Ларги и персональный пенсионер правительства СССР, Петря Иванцок, предложил:

— А давайте построим в селе парк аттракционов с огромным колесом обозрения?!

Так Ларга обзавелась второй достопримечательностью.

Со временем, конечно, парки — и троллейбусный, и аттракционов — пришли в упадок. Люльки колеса обозрения растащили по дворам, сделав из них беседки. Коня с детской карусели предприимчивый дед Тудор приспособил флюгером на крыше дома. Правда, конь был тяжелый и не крутился от ветра. Цепи с аттракциона «Ромашка» расхватали по хозяйству механизаторы всех окрестных сел. В куполе «Бешеного мотоциклиста» по ночам, — передавали

друг другу на ухо девки, хихикая и краснея, — такое вытворялось…

А после того, как советская власть в Молдавии пала, в село назначили священника, отца Паисия. Тот предал анафеме аттракционы, как дьявольское скоморошество, и строго-настрого запретил всем православным христианам переступать даже ограду бывшего развлекательного парка. И торжественно сжег остатки колеса обозрения. Поскольку люльки сняли заранее, о колесе никто не жалел…

— А троллейбусный парк, — решил Паисий, тогда еще вполне счастливый со своей Елизаветой, белевшей телом в разрезе ночных рубах, — мы, пожалуй, оставим. Приспособим троллейбус для нужд Всевышнего.

По замыслу Паисия, на троллейбусе можно было возить по селу чудотворные иконы и просить у Бога то дождя, то солнца, в зависимости от очередных природных катаклизмов, мешающих крестьянину собрать небывалый урожай. Многие роптали, и говорили, что при советской власти молебнов не было, а урожай был.

— Это потому, — объяснил молодой и честолюбивый священник, — что при советах мы продали душу дьяволу, и за это он ниспосылал свои дьявольские урожаи!

Аргумент был безупречен и выверен, поэтому спорщиков не нашлось. Троллейбус выдержал три крестных хода, после чего выяснилось, что помимо урожаев дьявол ниспосылал проклятой советской власти еще и электричества вдоволь. А без него, как выяснилось, троллейбус не ехал.

— Тогда будем его толкать, — с энтузиазмом, потому что его место в любом случае было в салоне, объявил Паисий. — Господь поможет!

Крестные ходы стали в Ларге традиционными. Паисия, с детства ненавидевшего прогулки, это расстраивало. Правда, сейчас он бы согласился на сто, двести, тысячу крестных ходов в год! Лишь бы его супруга вернулась к нему, сам он попал в Италию садовником, — имевший отдаленное о работе в саду представление Паисий думал, что это приятная и непыльная работенка, — а супруга и детки были при нем. Где? Конечно, в Италии. Ведь там, по слухам, был рай. Оставалось выяснить, как туда попасть отцу Паисию и как наскрести необходимые для этого четыре тысячи евро. Ведь за единственную ценную вещь в церкви, чудотворную икону Николая Страстотерпца, священнику давали всего пятьсот евро. А сам храм в залог кишиневские ломбарды не принимали. Не то чтобы в ломбардах смущались статусом здания… Это-то как раз никого не останавливало. Паисий доподлинно знал, что под залог церкви вполне можно получить кредит на отдых, жилье и образование. Некоторые банки даже разработали рекламную ком панию для священнослужителей Молдавии с предложением такого кредита.

Просто, — мучительно остро вспомнил свое унижение отец Паисий, — в ломбардах приводили аргумент, который сейчас батюшка в черное от безысходности и ночи окно и прошептал:

— А церквушка-то — неликвид...

Владимир Лорченков

Где можно скачать книгу?