В семье не без святого

На протяжении многих веков принцы и в особенности принцессы старинного рода Борромео идут в ногу со временем

Когда-то Европу населяли различные мифические существа. Теперь героев древних легенд, например, единорогов, можно увидеть разве что на гербах европейской знати, а драконов — в модных фильмах-фэнтези. И только князей по-прежнему можно встретить в Европе. Как они поживают, что поделывают? Оказывается, теперь им живется еще лучше, чем прежде. Князья теперь свободны от плетения политических интриг. Мужчины управляют семейными капиталами, а княжны порой ходят по подиуму и позируют для журналов на правах обыкновенных фотомоделей.

Предводитель гибеллинов
Семейство князей Борромео из Ломбардии, на гербе которых, кстати, есть и единороги, никак не может пожаловаться на скуку: эти деятельные люди управляют своими немалыми владениями, значительная часть которых является туристическими объектами европейского значения, активно участвуют в светской жизни, заключают очень выгодные браки — причем по любви. Не считая впечатляющей истории (и такого же богатства!), эта семья сегодня ничем не отличается от своих современников. И не подумаешь, что среди предков этих симпатичным молодых людей и девушек были владетельные синьоры и даже один святой! Впрочем, обо всем по порядку: рассказ о династии с шестисотлетней историей лучше начинать с самого начала. Не пытаясь объять необъятное, остановимся на наиболее значительных фигурах этой семьи.

В середине XIV века в Италии было немало людей, носящих фамилию Борромео (Borromeo) или Буонромео (Buonromeo). Корень слова «buon» по-итальянски означает «хороший», и как знать, не оказалось ли это счастливым знаком для семьи? Как бы то ни было, а Борромео из Сан Минато — симпатичного городка неподалеку от Флоренции — устраивались в жизни как могли: часть из них проживала в этом городке вплоть до конца XIX века, часть перебралась в Падую, Венецию и Милан, часть сгинула в постоянных войнах между гвельфами (сторонниками папы) и гибеллинами (сторонниками императора).

Зубцы крепостных стен в форме «ласточкиного хвоста» были в Средние века знаком того, что владелец замка принадлежит к гибеллинам — противникам папы. Сторонники папы, гвельфы, предпочитали строить стены с квадратными или прямоугольными зубцами. Когда итальянские архитекторы строили московский Кремль, они выбрали для крепости Великого князя Московского гибеллинские зубцы, полагая, что православный Великий князь никак не может быть сторонником папы, как и семья Борромео. Фото (Creative Commons license): Michela Mongardi

Как раз к периоду этих войн относится первое упоминание о Борромео: Филиппо Борромео (Filippo Borromeo), богатый и могучий предводитель гибеллинов, в 1367 году возглавил восстание против флорентийских гвельфов. Восстание поддержали император Карл IV и Джан Галеаццо Висконти (Gian Galeazzo Visconti, 1351–1402), но участь самого Филиппо оказалась трагической: три года спустя он был захвачен в плен вместе с некоторыми своими сподвижниками — все они были обезглавлены. Его пятеро детей были помилованы по малолетству и вместе с матерью бежали в Милан, прихватив с собой все самое ценное. Впоследствии дети приняли подданство Милана (не забудем, что до 1861 года территория современной Италии представляла собой владения различных герцогств и не являлась единой страной).

Банкиры и феодалы
Джованни Борромео (Giovanni Borromeo, умер в 1495), один из этих пятерых детей, вызвал из Падуи свою сестру Маргериту, оставшуюся вдовой с маленьким сыном Виталиано на руках. Ее погибший муж, Джакобино Виталиани, происходил из очень древней падуанской семьи, среди его предков были святая Джустина — мученица времен римского императора Нерона, и святой папа Виталиано (Pope St. Vitalian, умер в 672). Кроме того, семья состояла в родстве с венецианским дожами.

Джованни вместе с двумя братьями занимался коммерческой и особенно банковской деятельностью. Один из их банков с головным офисом в Венеции имел также филиалы в Милане, Риме и Лондоне. Не имея наследников, Джованни в 1406 году усыновил племянника Виталиано, с условием, что тот откажется от отцовской фамилии и примет материнскую. Виталиано Борромео (Vitaliano Borromeo), таким образом, можно считать родоначальником миланской ветви Борромео. С его переходом из семьи Виталиани в семью Борромео в герб последних перешли некоторые детали и девиз.

Виталиано сделал очень серьезную карьеру: добавил к семейной банковской сети филиалы в Бургосе и Барселоне; в 1418 году образовал казначейство миланских герцогов, с которыми впоследствии были связаны все его успехи. В 1413 году он получил позволение от герцога миланского Филиппо Мария Висконти (Filippo Maria Visconti, 1392–1447) укрепить свой загородный дворец — в настоящее время крепость Пескьера Борромео (Peschiera Borromeo). В 1439–1440 годах получил от герцога различные феодальные владения, в том числе те, что в Ароне на озере Маджоре. Эти владения и по сей день принадлежат семье. В 1445 году Виталиано получил титул графа.

В 1447 герцог Филиппо Мария Висконти умер, не оставив наследников мужского пола — так власть над миланским герцогством перешла Амброзианской республике, у которой предприимчивый принц приобрел Анджеру — в те времена это была крепость на холмистом берегу озера Маджоре, как раз напротив Ароны. Крепость существует и поныне, она открыта для посещения, а у подножия холма раскинулся маленький сонный городок с тем же названием.

Через два года умер и Виталиано, не дождавшись победы Франческо Сфорца (Francesco Sforza, 1401–1466), которого горячо поддерживал. Как гласит история, Франческо Сфорца гостил в замке Пескьера у старшего сына Виталиано, Филиппо (Filippo Borromeo), когда к нему пожаловала делегация граждан Милан с просьбой принять под свою руку город и герцогство.

Филиппо достойно служил новому герцогу, за что получил, в частности, титул графа Пескьеры (1461), и продолжил семейное банковское дело созданием банка Banco Filippo Borromeo e Compagni di Bruges. После его смерти в 1464 году его капиталы и землы перешли наследникам и были существенно расширены в 1501 году приобретением островов на озере Маджоре, известных в настоящее время под именами Мадре и Белла.

Семь кардиналов и один святой
Карло Борромео (Carlo Borromeo), родившийся в 1538 году в Ароне, оставил значительный след не только в истории своей семьи, но и в истории Италии. Первый из семи кардиналов семьи Борромео, многие из которых были весьма значительными фигурами в современную им эпоху, он единственный был после смерти признан святым.

В 1559 году Карло успешно завершил свое обучение в университете города Павиа и получил диплом юриста, равно годный как в светской, так и в церковной жизни. В том же году его дядя по материнской линии Джованни Анжело Медичи (Giovanni Angelo Medici, 1499–1565) был избран папой и принял имя Пий IV (Pope Pius IV, 1559–1565). Дядя принимал участие в жизни своих племянников, Карло и Федерико, с тех пор, как они остались сиротами. Он призвал 22-летнего юношу в Рим, где ему было присвоено звание кардинала и архиепископа Миланского, что давало ему церковную власть на довольно значительной территории: все миланское герцогство и кантон Тичино. Однако до самой смерти папы в 1565 году молодой человек оставался в Риме, исполняя в церковном государстве обязанности, которые в наше время выполняет госсекретарь.

В 1562 году после внезапной кончины брата Карло оказался перед драматическим выбором: по законам того времени было бы правильно оставить церковную карьеру ради мирской жизни и продолжения династии. Но Карло не пожелал отказаться от своего призвания и остался в лоне церкви.

Последние двадцать лет своей жизни он провел в Милане и остался в памяти людей как замечательный архиепископ. Это был человек высоких моральных принципов, который всю жизнь твердо и сурово стоял за чистоту католической церкви, против протестантизма и ереси. Будучи ответственным за судьбу своей паствы, он считал своим долгом сделать все возможное для воспитания нового управляющего класса, как светского, так и церковного. Поэтому немалую часть своего времени он посвящал семинариям в Милане, колледжу Брера и колледжу Борромео в Павиа, создал несколько благотворительных институтов на территории своего архиепископства.

Он умер в 1584 году в Милане, завещав все свое достояние бедным, и в 1610 году был канонизирован. На родине, в двух километрах от Ароны, между 1614 и 1697 годом была возведена статуя: на пьедестале высотой 12 метров стоит огромная фигура св. Карло, выполненная из медных листов, соединенных болтами [проект Джованни Батиста Креспи «Черано» (Giovanni Battista Crespi detto il Cerano, 1573–1632), исполнение Сиро Пианелла и Бернардо Фальконе (Siro Pianella, Bernardo Falcone)]. Колосс открыт для посещения: если подняться внутри статуи на самый верх, с высоты 24 метров можно полюбоваться чудесной панорамой окрестных гор и озера. Памятник пришелся бы по вкусу Карло Борромео, всю жизнь стремившемуся открыть людям то лучшее, что видел он сам.

Среди остальных кардиналов семьи Борромео стоит отметить еще кузена св. Карло, Федерико (Federico Borromeo, 1564–1631), который стал архиепископом миланским, когда ему было всего лишь 23 года. Образцовый священник и человек высокой культуры, он основал на свои средства Амброзианскую Библиотеку (в честь св. Амброзия, святого покровителя Милана), которая впоследствии была объединена с Академией живописи, скульптуры и архитектуры. На конклаве 1623 года не хватило всего несколько голосов для избрания его папой римским. Он умер в 1631 году, завещав годом ранее свое достояние бедным семьям, пострадавшим от очередной эпидемии чумы.

Дизайнеры и фотомодели
Последующие века члены семьи Борромео верно служили родине и Богу, обустраивали свои владения, занимались благотворительностью, принимали особо важных персон — от Наполеона до принцессы Дианы — то есть жили обычной для этого круга жизнью. С 1916 года первенец той ветви семьи, которую договорились считать главной, носит титул князя — из всех владений семьи лишь Анджера дает право на этот титул.

Нынешнее поколение семьи — молодежь в возрасте до 35 лет. Как и следует в этом возрасте, они образуют свои собственные семьи, дабы продлить свой старинный род. Особое внимание публики привлекают Изабелла, Лавиния и Беатриче — все три красавицы. Что и не удивительно, ведь их отец, Карло Борромео, в свое время выбрал в жены немецкую модель Марианну Сибиллу Дзоту (Marion Sybille Zota). Девушки, по стопам матери, иногда выходят на подиум, дабы блестнуть нарядами друзей-модельеров и собственной красотой заодно. И, конечно же, главными событиями, за которым особенно азартно следит публика, остаются свадьбы, которых за последние годы было целых две.

В сентябре 2004 года Лавиния вышла замуж за вице-президента компании «Фиат» Джаки Элкмана — их отношения к моменту свадьбы длились шесть лет. Красивая молодая пара — ей тогда было 26 лет, ему 28. Красивая свадьба: церемония и празднество проходили в самом известном дворце семейства Борромео, расположенном на Прекрасном Острове (Isola Bella). Гости — а их было 500 человек! — сливки итальянского высшего общества, включая премьер-министра Сильвио Берлускони.

Год спустя Лавиния разработала линию аксессуаров для известной марки Trussardi, чьи изделия всегда — образцы элегантности и стиля. Оригинального, но строгого дизайна сумка получила имя La Vie — французское слово «жизнь», но в то же время это первые буквы имени принцессы-дизайнера. Она же и рекламирует свою линию: большая и удобная сумка отлично вписывается в ее активный образ жизни, а привлекательная внешность Лавинии гарантирует, что лучшего «лица марки» просто не сыскать.

Изабелла, старшая из сестер, вышла замуж за сороколетнего Уго Бракетти Перетти, нефтянного магната. Их дочь, как это принято среди нынешних знаменитостей, получила не традиционное имя: Анджера, по имени владений Борромео, где проходили свадебные торжества.

Беатриче недавно исполнилось двадцать, поэтому у нее все впереди. Пока что она шокировала свое семейство и всю Италию, закрутив роман с известным плейбоем, в два раза ее старше, снялась для модной фотосессии журнала Vanity Fair и изрядно повеселила почтеннейшую публику, заявив, что всему, чего она добилась в жизни, она обязана себе самой, а не своей знаменитой фамилии.

Чем именно продолжит историю старинного рода современное поколение Борромео, покажет время. Но уже сегодня одного взгляда на эту семью достаточно, чтобы сказать с уверенностью: в отличие от единорогов и драконов, принцам Европы вымирание не грозит!

Виктория Грегуольдо

https://www.vokrugsveta.ru